Проза

Кареты подъезжали к крыльцу одна за другой. Каждая следующая была ещё выразительнее и красивее своей предшественницы. Слуги спрыгивали от куда-то с тыла, так что казалось - они бежали всё это время позади. Они с поклоном открывали двери транспорта, из которых появлялись ярко одетые вельможи и высокопоставленные чиновники,
представители высших сословий, близкие к императору люди со своими обворожительными дамами, в число которых могли входить не просто спутницы, но и жены и миловидные молоденькие дочери.

Лакеи в золочёных ливреях открывали каждому эскорту огромные тяжёлые двери, из-за которых вырывались звуки мазурки, выдаваемые с особым энтузиазмом оркестрантами в белых, чудных париках.

Внутри между посетителями балла суетились официанты с подносами, на них искрились высокие бокалы, только что разлитого шампанского.
В их гнутом стекле, отражаясь, играл свет от необозримых размеров бирюзово-хрустальной люстры, что, безусловно, только добавляло романтики в обстановку.

На диванах были образованы группы вокруг особо популярных дам, где весело смеялись и шутили, кто-то из них бывало внезапно вскакивал, когда очередной бравый офицер, бряцая шпорами, приглашал на объявленный танец.

В отдельных комнатах с приглушённым светом непринуждённо беседовали на светские темы, где-то обсуждали новые литературные увлечения молодёжи или современные течения в живописи. В других комнатах можно было услышать политические прения. Где-то шла азартом захваченная война в преферанс, ставки были баснословно велики, но игроки не переживали. За портьерами встречались растерянные молодые корнеты, пламенно объясняющие что-то своим блистающим красавицам. В общем, балл был всё время в разгаре. Полно угощений и занятий, абсолютно раскованная обстановка.

Каждое такое мероприятие было новым, то приглашали цыган и потом все ехали на удалых тройках в чью-то загородную резиденцию, то вообще это происходило на каком-то огромном пароходе, где-то на просторах Волги или был маскарад в своём буйстве красок с выступлением циркачей и факиров.
И так продолжалось всё лето…

Петрович разлил по целому стакану водки, протянул его Витьку, положив сверху кусок чёрного хлеба с жирным оковалком тушёнки,
- Ты как хошь, но хоть дачу мы этому психологу-шмихологу построили, но лучше уж работать, вот так по-скотски жить, но не знать об этом, я прошусь обратно в его эксперименты!
Петрович громко стукнул своим стаканом об стакан Витька, посмотрел в его грустные глаза и, выдохнув, добавил
- Будь здоров!

28.03.06